Каятан - Страница 61

Странно, но он тут же отпустил ее. Только несколько секунд спустя она поняла, что слышала его вскрик. Подняв глаза, Алиса увидела на плече Людвига кровь, которая уже успела покрыть всю руку. Но еще больше ее удивило то выражение лица, с которым Людвиг на нее смотрел. Он был не только удивлен, а, кажется, даже напуган.

Не понимая, что происходит, Алиса проследила за его взглядом. Отчим смотрел на ее правую руку. Взглянув туда же, Алиса подумала, что начинает терять рассудок. Ее рука… нет, это не могла быть ее рука. Аккуратное белое плечико с идеально гладкой кожей в локте переходило в гнусную, покрытую чем-то неравномерно черным костлявую лапу, заканчивающуюся несуразной клешней с тремя кривыми когтями на конце. Они были густо заляпаны кровью. Алиса почувствовала, что теряет сознание, – уж слишком много потрясений для одного дня. Наверное, она бы все-таки упала в обморок, но вдруг ей на глаза опять попалось лицо отчима. Теперь, когда первый испуг прошел, на нем отражался не только страх, но и ненависть: проступило его истинное лицо. К сожалению, Алисе потребовалось слишком много времени, чтобы осознать это.

Теперь Алиса не смогла бы с точностью вспомнить, как она добралась до своей комнаты, а ведь для этого требовалось не только подняться на второй этаж по крутой лестнице, но и пройти длинный коридор. Единственное, что отложилось в памяти, – это то, как она на ватных ногах буквально ввалилась в свою комнату. Последнее, что ей удалось сделать, – замкнуть за собой дверь. И только после этого она нашла в себе силы вновь взглянуть на свою правую руку. Рука выглядела совершенно нормальной, как и всегда прежде, – даже крови не было.

Очнулась Алиса уже в темноте. Она все так же лежала на полу, облокотившись спиной о закрытую дверь. В доме было на удивление тихо. Досчитав про себя до десяти, Алиса рискнула поднести к глазам руку – та была в полном порядке. На секунду Алисе даже показалось, что все произошедшее с ней на самом деле было просто страшным видением, навеянным переживаниями последних месяцев. Но нет: белое шелковое платье сохранило на себе несколько красных пятен. В тот самый момент Алиса и решила: больше в этом доме ей оставаться нельзя. Надо бежать, бежать, куда глаза глядят, и неважно, что с ней приключится в будущем, главное – уйти. Она стала собираться, чем в данный момент и занималась.

Только минимум вещей: пара костюмов для верховой езды, черный тонкий немного потертый плащ с капюшоном, – в нем она однажды упала с лошади, – и последнее – оставшиеся у нее семейные драгоценности.

Еще раз проверив, надежно ли заперта дверь, Алиса отошла в угол комнаты и, опустившись на корточки, подцепила тонкими ноготками одну из паркетных дощечек. Внутри лежало два предмета: небольшая, покрытая коричневой кожей коробочка и миниатюрный кинжал в дорогих золотых ножнах, украшенных парой драгоценных камней. Две вещи, которые остались Алисе от мамы. Отрыв коробочку, Алиса переложила ее содержимое – драгоценный гарнитур из четырех предметов – к себе в карман. Кинжал она засунула за пояс, так чтобы его под плащом не было видно. Коробочку Алиса с сожалением вернула обратно. Бережно поставив дощечку на место, девушка поднялась на ноги.

Алису сильно волновало одно обстоятельство: почему Людвиг до сих пор никак не отреагировал на произошедшее? Боится? Возможно. Хотя если подумать о том, как это выглядело с его стороны… то вполне вероятно, что отчим просто посчитает, что в данной конкретной ситуации он сам разобраться не сумеет. А если не сам, то кто? Может, городская стража… Хотя Алису-то как раз и не за что привлечь. Нет, она, конечно, ранила отчима, но, во-первых, не сильно, а во-вторых – ведь это он сам во всем виноват. Подонок.

Алиса уже направилась к окну, когда ей в голову пришла еще одна мысль, в отличие от всех предыдущих, чуть более приятная. Вернувшись к платяному шкафу, Алиса принялась не без доли мстительного удовольствия обдирать с плащей и платьев все предметы, содержащие в себе хоть какую-нибудь ценность. Всего через пару минут в ее руке уже лежала целая горсть из серебряных и даже пары золотых пряжек и пуговиц. Сунув добытое в карман, она подобрала свой узелок и подошла к окну. Теперь, в случае чего, ей будет чем заплатить за обед в какой-нибудь таверне, – лишь бы за воровку не приняли…

Еще раз взглянув на правую руку – за последние полчаса она делала это уже раз двадцать, – Алиса осторожно, стараясь производить как можно меньше шума, открыла окно. Алиса была уверена, что сможет слезть вниз по растущему рядом дереву, главное – сделать это незаметно. Никого из прислуги ночью во дворе быть не должно, а вот два-три человека из охраны отчима – будут обязательно.

Алиса посмотрела вниз: охраны не видно. Нет, на этот счет она, может быть, зря беспокоилась. Даже если охранники и обходят время от времени поместье кругом, то вряд ли это происходит слишком часто – хотя бы из-за размеров дома. А для того чтобы спуститься по одному дереву, пробежать два десятка метров и подняться на еще одно, после чего миновать каменный забор, – больше нескольких минут потребоваться не должно.

Длинная крепкая ветка могучего старого дуба разве что не стучалась в оконное стекло – так близко она подобралась к комнате Алисы. Сверток с одеждой девушка завязала в полы плаща, так что ни то, ни другое не должно было помешать. Только бы не поскользнуться на гладкой коре. На ногах у Алисы были кожаные сапожки для верховой езды с каблуками намного меньшего размера, чем у большинства остальной обуви. Это, конечно, не бальные туфли, в которых и на плоской поверхности не каждый устоит, но все равно – требовалось сохранять максимальную осторожность.